Барковский Виктор Антонович - лётчик 591-го истребительного авиационного полка (36-я истребительная авиационная дивизия, Войска ПВО территории страны), младший лейтенант.
Родился 28 ноября 1919 года во Владивостоке в семье крестьянина. Русский. С 1932 года жил в Свердловске (ныне Екатеринбург). Окончил неполную среднюю школу и аэроклуб. Работал лётчиком-инструктором.
В рядах Красной Армии с 1940 года. Окончил Ульяновскую военную авиационную школу пилотов в 1941 году.
Участник Великой Отечественной войны с июня 1941 года. Младший лейтенант Барковский В.А. к маю 1942 года произвёл 96 боевых вылетов, нанеся противнику значительный урон.
20 мая 1942 года вылетел на перехват вражеского разведчика Ju-88, фотографировавшего военные объекты в городе Ельце Липецкой области. Атаковал «юнкерс» над городом. Пулемётными очередями заставил немца маневрировать и тем самым сорвал фотосъёмку. Стрелки «юнкерса» отвечали огнём. Вскоре удалось поджечь вражеский самолёт. Тот развернулся и направился к линии фронта. К этому времени закончились боеприпасы. Тогда отважный лётчик приблизился к «юнкерсу» вплотную и направил свой самолет на его фюзеляж. Сам погиб при таране.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 февраля 1943 года за исключительный героизм и самопожертвование во имя Родины младшему лейтенанту Барковскому Виктору Антоновичу присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).
Похоронен в городе Ельце на площади Революции.
Награждён орденом Ленина (14.021943, посмертно).
Мемориальные доски установлены на зданиях школы № 17 в городе Екатеринбурге и завода тракторных гидроагрегатов в Ельце.
http://www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=527
...Не за всякий таран летчику давали Героя, а Барковскому дали
В безоблачном голубом небе выкрашенный в голубой цвет «МиГ-3» практически не виден. И все-таки за отчаянной его дуэлью с «Юнкерсом» следил весь Елец. Бой шел прямо над городом. Самолеты оставляли отчетливые инверсионные следы.
В высокой глубине возникал мгновенный чертеж поединка. Жесткая белая прямая — это немцы уходили от погони и беспрерывных атак. Тревожная синусоида — от нашего упрямо раз за разом атакующего «МиГа».
Когда схватка переместилась, удалилась то ли в сторону Чернавы, то ли Ливен, небесный чертеж, продержавшись часа полтора, медленно распушился и растаял.
А там, за пределами видимости, продолжался бой. Асы из легиона «Кондор» до последнего надеялись оторваться от настырного преследователя. Вон же она, оккупированная зона, рукой подать, всего-то пара десятков километров — и они спасены. Только «МиГ» не отставал от них ни на миг. Даже израсходовав боезапас, летчик не взял курс на родной аэродром в Ельце.
...А после первого тарана Барковский чудом остался жив. И чудом сумел посадить свой израненный (пятьдесят две пробоины!) самолет с заглохшим мотором, пробитыми пневматиками на липецкий аэродром. Диагноз искалеченной машине ставил Владимир Кириллович Кравченко. Он же ее и лечил, быстро вернув «МиГ» в строй.
Так закончился первый таран Виктора. Неудачный. Обидный. Тогда летчик самолюбиво сказал боевым друзьям-товарищам: в следующий раз немец от меня не уйдет!
Следующий раз случился через месяц. К тому времени самолет Виктора перевели на елецкий аэродром. И наступило 20 мая...
...Бой с «Юнкерсом» завязался вблизи станции Дон. Немецкий самолет атаковала наша пара — Товстоногов и Барковский. «МиГ» Товстоногова получил повреждение. Виктор остался один на один с врагом.
Что произошло дальше, когда самолеты исчезли из поля зрения Кравченко и всех остальных, кто, беззвучно молясь за товарища, наблюдал поединок с елецкого военного аэродрома?
Виктор решился на таран. Он ударил по «Юнкерсу» где-то вблизи левого мотора и сам в вертикальном пике врезался в землю. Останки героя извлекли с пятиметровой глубины и завернули в парашют. Погребли летчика на елецком кладбище.
Это - воспоминания командира эскадрильи Алексея Афанасьевича Зюзи. Однополчанин Барковского и Кравченко, он запомнил все до мелочи.
Зюзя привез прах Виктора в Елец и передал военному технику Кравченко на память личное оружие его командира. Но стрелять из того револьвера было нельзя. Ствол от удара о землю оказался загнут на пятнадцать градусов.
Не за всякий таран летчику давали Героя, - говорит Владимир Кириллович.
А Барковскому дали. Потому что он сбил не обычный самолет, а самолет-разведчик. Его экипаж добыл для германского штаба ценнейшую информацию. Но немецкие стратеги ее не получили.
...«Юнкерс» - из эскадрильи дальних разведчиков. Опытнейший экипаж. Вполне вероятно, что до Восточного фронта члены его отличились где-нибудь в Африке или Англии.
На сей раз они как бы накинули на нашу территорию огромную невидимую петлю, пролетев Саратов, Куйбышев, Ртищев, Воронеж, Тамбов, Грязи. И засняли железнодорожные узлы, аэродромы, наиболее значительные скопления техники и живой силы.
«Сокол» (такой был позывной у Барковского) прервал полет разведчика, по сути, в самый последний момент. Немцы уже не сомневались, что ускользнули от русских безнаказанно.
После таранного удара «Юнкерс» получил сильные повреждения. Летчики сбросили лишний груз. Но это не помогло. И они кое-как приземлились, понимая: для них все кончено. Один из экипажа - оберлейтенант СС - застрелился. Еще один был убит при попытке сопротивления. Двое сдались в плен.
Жителю села неподалеку от Ливен Михаилу Григорьевичу Кудрявцеву в 1942-м было лет шестнадцать. Вместе со сверстниками двадцатого мая он работал в поле. И вдруг ребята увидели в небе два самолета — немецкий и наш. «МиГ» упал на левом берегу реки Куначик. «Немец» развернулся, но тут же тяжело рухнул на другом берегу.
Кудрявцев видел и слышал все. Как наши окружили самолет. Как оттуда раздалась и оборвалась пулеметная очередь. Как брали в плен немецких летчиков. Как откапывали ушедший в землю «МиГ», как Алексей Зюзя положил завернутое в парашют тело, вернее то, что от него осталось, в кабину «кукурузника».
Происходило это у села Кунач недалеко от Ливен...