История России, как и любого другого государства, состоит не из одних только блестящих и громких побед. Иногда мы терпели жестокие поражения в битвах и бесславно проигрывали войны. Но даже в столь тяжелые времена находились люди, совершавшие великие подвиги. Предавать забвению имена людей, остававшихся верными воинскому долгу в совершенно безнадежных ситуациях и заставлявших с уважением говорить о себе даже врагов, было бы крайне несправедливо.
27–28 мая 1905 года, почти вся Вторая Тихоокеанская эскадра вице-адмирала З.П. Рожественского погибла в Цусимском проливе, сражаясь с Объединенным флотом Японии. Этот разгром ничего не изменил на театре военных действий. Японцы господствовали на море в течение всей войны, с самых первых ее дней. Но моральный эффект от поражения был колоссальным.
Никогда ранее русский флот не подвергался подобному разгрому. Цусима стала мощным катализатором революции 1905 года. Фактически именно она вынудила Николая II согласиться на мирные переговоры, которых уже давно и настойчиво добивались японцы, исчерпавшие за полтора года войны все свои финансово-экономические и людские ресурсы.
Поспешная отправка на Дальний Восток Второй Тихоокеанской эскадры была настоящей авантюрой. Растеряв время на раскачку и неуместное в условиях надвигающейся войны теоретизирование, царское правительство попыталось исправить так свои ошибки.
Зиновий Петрович Рожественский вовсе не был тем бездарем и самодуром, каким изобразил его в романе «Цусима» А.С.Новиков-Прибой. Советский.
Рожественский действительно был человеком нервным и вспыльчивым. Но и достоинств у него было более чем достаточно. Отнюдь не карьерист, прямо говорил о недостатках во флоте. Женился исключительно по любви, на бесприданнице.
В походе к Цусиме адмирал запретил отдавать под трибунал нескольких матросов, заразившихся революционной пропагандой и уличенных в распространении нелегальной литературы. Он заявил, что они и так будут рисковать жизнями в бою, и что любой из них может впоследствии оказаться героем. Так, к слову, и вышло. В сражении они проявили примерную отвагу.
Если же говорить о профессиональных качествах, то и тут Рожественский выделялся из общей массы рутинеров Морского ведомства. Специальностью своей – артиллерийским делом – владел отлично. Кроме того, был блестящим организатором. Он за пару лет с нуля создал военно-морские силы Болгарии, получившей независимость после русско-турецкой войны 1877–1878 годов. В той войне Рожественский отличился, будучи еще молодым офицером.
Николай II приметил молодого контр-адмирала после того, как он успешно справился с рядом непростых организационных задач, и решил, что можно поручать Рожественскому любое трудное дело. Потому-то он и назначил начальника Главного морского штаба командующим эскадрой, которая должна была отправиться на выручку нашим блокированным в Порт-Артуре кораблям.
На полпути к цели, во время стоянки у Мадагаскара, пришло известие о падении Порт-Артура и гибели Первой Тихоокеанской эскадры. Выручать стало некого, и поход потерял изначальный смысл.
Рожественский ждал приказа о возвращении Второй эскадры на Балтику. Когда такового не последовало, сообщил царю, что теперь видит свою задачу лишь в прорыве во Владивосток с потерей минимального количества кораблей.
Ответ, однако, гласил, что «задача состоит не в том, чтобы с некоторыми судами прорваться во Владивосток, а в том, чтобы завладеть Японским морем».
По количеству броненосных кораблей объединенная эскадра сравнялась с японским флотом, но сведущих в военно-морском деле людей это не могло ввести в заблуждение. Современным, быстроходным и почти однотипным кораблям японцев, уже год повоевавшим, противопоставлялась разношерстная армада с экипажами, не имевшими боевого опыта и обучавшимися стрельбе и маневрированию по пути к театру военных действий.
Прежде всего, его эскадра более чем в полтора раза уступала противнику в скорости.
Японцы к тому же имели большое преимущество в скорострельных пушках среднего калибра. Потопить ими броненосец было почти нереально, зато выбить артиллерию и личный состав противника ураганным огнем вполне возможно. Единственным весомым аргументом нашей эскадры был перевес (41:17) в орудиях крупного калибра, пусть даже частью и устаревших. На него и сделал Рожественский акцент в боевом приказе перед сражением. Но всем этим пушкам надо было обеспечить удобную для огня по врагу позицию. При большом преимуществе противника в скорости добиться этого было почти невозможно.
Рожественский, прекрасно понимая, что шансов на победу у него мало, надеялся обмануть японского командующего адмирала Того Хэйхатиро, проскочив во Владивосток незамеченным. Но он совершил пару ошибок, и они демаскировали его замысел. Пришлось принимать бой в неблагоприятных обстоятельствах.
Главной же ошибкой Рожественского стала его пассивность в бою. Корабли шли на малой скорости, двигаясь предсказуемо, как мишени для вражеских орудий. Адмирал надеялся отстреляться от японцев крупнокалиберными пушками. Он не вел бой, а прорывался к порту назначения. По меткому выражению одного из историков флота, наша эскадра «терпела бой».
Перед Цусимским боем броненосные корабли русской эскадры были разделены на три отряда, по четыре корабля в каждом. Первый отряд составляли новейшие броненосцы «Князь Суворов», «Император Александр III», «Орел» и «Бородино». Во второй входили эскадренные броненосцы «Ослябя», «Сисой Великий», «Наварин» и броненосный крейсер «Адмирал Нахимов». Третий отряд составляли эскадренный броненосец «Император Николай I» и три броненосца береговой обороны типа «Адмирал Сенявин».
Крейсеры были сведены в два отряда. В крейсерский отряд входили «Олег», «Аврора», «Дмитрий Донской», «Владимир Мономах», «Жемчуг», «Изумруд». В разведочный отряд входили «Светлана», «Алмаз» и «Урал». Миноносцы и транспорты были сведены в самостоятельные отряды.
Японский флот состоял из трех эскадр, которые в свою очередь были разделены на 8 боевых отрядов. Главные силы представляли первый и второй отряды. Начальником и командующим Соединенным флотом был вице-адмирал Хейхатиро Того (флагманский корабль «Микаса»). Второй эскадрой командовал вице-адмирал Х. Камимура. Третьей — вице-адмирал С. Катаока. В ее составе были 5-й, 6-й и 7-й боевые отряды, а также 34 миноносца, сведенные в 9 отрядов. Кроме того, у японцев было несколько отрядов особого назначения, состоявшие из 24-х вспомогательных крейсеров.
После падения Порт-Артура российские власти решили направить на помощь З.П. Рожественскому 3-ю Тихоокеанскую эскадру контр-адмирала Н.И. Небогатова. Эскадра вышла из Либавы в феврале 1905 г. По пути на Дальний Восток, у берегов Индокитая (бухта Камрань) 26 апреля 1905 г. эскадры соединились.
Согласно приказам З.П. Рожественского эскадра должна была во что бы то ни стало прорываться во Владивосток, по возможности отбиваясь от атак японцев. При этом крейсерам и миноносцам были поставлены пассивные задачи, не свойственные назначению этих классов кораблей. Плана самого возможного сражения командующий не составил. Он фактически отказался от активных атакующих действий, полностью предоставив инициативу противнику.
З.П. Рожественский принял решение идти во Владивосток самым коротким и наиболее простым в навигационном отношении путем – через Корейский пролив. Однако близкое расположение японских военно-морских баз позволило противнику задействовать десятки малых миноносцев. Японский флот был сосредоточен в Корейском проливе в полном составе, и 2-я эскадра шла прямо на него. Надо сказать, что два возможных других пути прорыва – проливами Сангарским или Лаперуза, тоже были сопряжены с трудностями, риском и опасностями.
В момент приближения русской эскадры к Корейскому проливу главные силы японского флота сосредоточились в корейском порту Мозампо, а их крейсеры и миноносцы находились возле островов Цусима. В 120 милях к югу от Мозампо, между островами Гото-Квельпарт японцы развернули дозор из вспомогательных крейсеров, который позволял им обнаружить русскую эскадру на подходе к Корейскому проливу и своевременно вывести навстречу ей свои главные силы.
Исходная позиция японского флота перед сражением была настолько благоприятной, что практически исключалась возможность прохода русской эскадры через Корейский пролив незамеченной. Бой с японским флотом для русской эскадры становился неизбежным.
Совершив беспримерный (18 000 миль!) переход через три океана, в ночь на 27 мая 1905 г. армада из 38 вымпелов подошла к Корейскому проливу и построилась в ночной походный ордер. Впереди по курсу были развернуты крейсеры, за ними в двух кильватерных колоннах шли эскадренные броненосцы, между ними – транспорты. Позади эскадры, на удалении в одну милю следовали 2 госпитальных судна.
Во время прохождения пролива З.П. Рожественский, чтобы не обнаружить себя, отказался от ведения разведки, но в то же время не произвел затемнения на кораблях. Это облегчило японскому флоту задачу обнаружения русской эскадры. Утром 27 мая русская эскадра была обнаружена японским дозорным крейсером «Синаномару». По радиостанции японского крейсера были переданы сведения о составе, курсе и скорости русских кораблей.
Японский флот начал развертывание, чтобы навязать бой русской эскадре. Японские корабли вели наблюдение за русскими силами, следуя неподалеку в тумане, и были случайно обнаружены с русских кораблей утром 27 мая.
З.П. Рожественский отдал приказ перестроить эскадру в боевой порядок, чтобы оставить в «хвосте» транспорты и прикрывавшие их крейсеры. Русские броненосные корабли «Князь Суворов» (флагман), «Император Александр III», «Бородино», «Ослябя», «Сисой Великий» и остальные шли в строю двумя кильватерными колоннами, когда в 13 час. 15 мин. появились главные силы японского флота. В 13 час. 36 мин. «Микаса» поднял сигнал: «Судьба империи зависит от этого сражения. Пусть каждый исполнит свой долг».
Рожественский начал перестраивать корабли в одну кильватерную колонну и реально получил возможность сделать первый залп. В 13 час. 49 мин. с дистанции 38 кабельтовых (свыше 7 км) орудия флагманского броненосца «Князь Суворов» сделали пристрелочный выстрел. Однако, по мнению А. Киличенкова, З.П. Рожественский начал бой, не завершив маневра. Через 2 минуты, в 13 час. 51 мин., японские корабли открыли ответный огонь и сосредоточили его на головных русских кораблях.
Пользуясь превосходством в скорости (18-20 узлов у японцев против 15-18 у русских), японский флот держался впереди русской колонны, пересекая ее курс, и производя маневр с целью охватить головную часть строя русской эскадры.
К 14 часам дистанция боя уменьшилась до 28 кабельтовых (5,2 км). З.П. Рожественский приказал отвернуть вправо, держась на курсе, параллельном курсу японского флота. Силы сторон были неравными. Японская артиллерия имела большую скорострельность (японская эскадра производила 360 выстрелов в минуту против 134 у русской). Японские снаряды по фугасному действию превосходили русские в 10-15 раз. Сильнее было бронирование японских кораблей (61% площади – у японцев против 40% – у русских). Кроме того, сосредоточив огонь на японском флагмане, русские броненосцы «игнорировали» остальные корабли противника, в частности, броненосные крейсера адмирала Камимуры.
Огонь японского флота был сосредоточен на «Князе Суворове» и «Ослябе». В 14 час. 25 мин. «Ослябя» перевернулся и затонул. Флагманский броненосец «Князь Суворов» получил повреждение рулевого управления и вышел из строя. Через несколько часов он был торпедирован четырьмя японскими миноносцами, также затонул. З.П. Рожественский был ранен в голову и ноги.
Японский командующий Х. Того добился главного: русская эскадра лишилась флагмана, потеряла руководство, а, следовательно, и управление. Немногим больше часа после начала сражения русские корабли продолжали идти в колонне без командира, дважды меняя курс, чтобы увеличить дистанцию боя.
Лишь после 18 час. командование было передано контр-адмиралу Н.И. Небогатову. «Император Александр III» возглавил эскадру, сделав попытку прорваться на север и продольным огнем обстрелять корабли японской эскадры. Но корабли противника проделали сложный маневр и снова стали охватывать голову русской эскадры. Спустя некоторое время, противостояние главных сил превратилось в односторонний обстрел русских кораблей японской эскадрой.
В ходе боя 27 мая погибли 4 русских броненосца, 1 вспомогательный крейсер и 1 транспорт, все остальные корабли получили повреждения. Японские корабли тоже имели повреждения, но ни один из них не был потоплен.
Ночью (с 27 на 28 мая) японские миноносцы снова предприняли атаку против русских кораблей. В результате были потоплены 1 броненосец и 1 броненосный крейсер. Японцы потеряли 3 миноносца. В темноте русские корабли потеряли связь между собой, и часть из них следовала на север самостоятельно. 3 крейсера повернули на юг и ушли в Манилу, где были интернированы. К утру 15 мая русская эскадра как боевая сила перестала существовать.
В 10 час. 40 мин. 28 мая отряд Н.И. Небогатова был окружен японскими кораблями и, не вступая в бой, сдался противнику. Только крейсер «Изумруд» прорвался и ушел во Владивосток, но в заливе Владимира сел на мель и был взорван командой. У острова Дажелет японцам сдался также миноносец «Бедовый», на котором находились раненый З.П. Рожественский и несколько офицеров его штаба, снятых ранее с погибшего «Князя Суворова».
28 мая в бою с японскими кораблями погибли 1 броненосец, 1 броненосец береговой обороны, 3 крейсера и 1 миноносец. 3 миноносца были потоплены своими командами, а 1 миноносец интернирован в Шанхае.
Потери 2-й Тихоокеанской эскадры в кораблях и личном составе в Цусимском бою 27-28 мая 1905 г.:
Погибли в бою от артиллерийского огня противника эскадренные броненосцы «Князь Суворов», «Имп. Александр III», «Бородино», «Ослябя»; броненосец береговой обороны «Адмирал Ушаков»; крейсера «Светлана», «Дмитрий Донской»; вспомогательный крейсер «Урал»; эскадренные миноносцы «Громкий», «Блестящий», «Безупречный»; транспорты «Камчатка», «Иртыш»; буксирный пароход «Русь».
Погибли в бою в результате торпедных атак эскадренные броненосцы «Наварин», «Сисой Великий», броненосный крейсер «Адмирал Нахимов», крейсер «Владимир Мономах». Уничтожены своим личным составом эскадренные миноносцы «Буйный» и «Быстрый». Уничтожен в результате аварии крейсер «Изумруд» (выскочил на камни). Сдались неприятелю эскадренные броненосцы «Имп. Николай I», «Орел»; броненосцы береговой обороты «Генерал-адмирал Апраксин», «Адмирал Сенявин» и эскадренный миноносец «Бедовый». Интернированы в нейтральных портах крейсера «Олег», «Аврора», «Жемчуг»; транспорт «Корея»; буксирный пароход «Свирь». Захвачены неприятелем госпитальные суда «Орел» и «Кострома». Прорвались во Владивосток крейсер «Алмаз», эскадренные миноносцы «Бравый» и «Грозный».
Вернулся самостоятельно в Россию транспорт «Анадырь».
В том же 1905 г. все сдавшиеся корабли вошли в состав японского флота под названиями «Ивами», «Ики», «Мисима», «Окиносима» и «Сацюки». Крейсеры «Олег», «Аврора» и «Жемчуг» были интернированы в Маниле, миноносец «Бодрый» – в Шанхае. Во Владивосток прибыли только крейсер 2 ранга «Алмаз», миноносцы «Бравый» и «Грозный».
Личный состав 2-ой Тихоокеанской эскадры перед Цусимским сражением составлял 16 170 чел. Из них были убиты, либо утонули 5 044 чел.: офицеров – 208, кондукторов – 75, нижних чинов – 4 761. Более 800 чел. были ранены и контужены. Часть из них умерли в японском плену. На интернированных кораблях остались 2 110 чел. Прорвались во Владивосток 870 чел. Были отпущены в Россию японцами 540 человек.
Финансовые убытки России, понесенные в Цусимском сражении, составили 185 миллионов рублей, из них 135 миллионов – это стоимость утраченных и взятых в плен боевых кораблей.
Потери Японии составили 88 человек убитыми, 22 раненых умерли на кораблях, 7 умерли в госпиталях, 50 раненых после выздоровления были признаны негодными к военной службе и уволены с флота. 396 раненых выздоровели на своих кораблях. 136 человек, получивших тяжелые ранения, вылечились в госпиталях и вернулись на флот.
4 японских броненосных корабля, 8 броненосных крейсеров получили повреждения в сражении.
Когда мир облетела весть о разгроме 2-ой Тихоокеанской эскадры у островов Цусима, реакцию всех сведущих в военно-морском деле можно было определить однозначно – изумление. Действительно, в течение года войны Россия действовала крайне нерешительно, но и Япония — чрезмерно осторожно. Самым эффективным оружием были якорные мины и крупнокалиберные сухопутные орудия, а корабельная артиллерия Японии не потопила ни одного русского крейсера или броненосца. И вдруг — полный разгром, гибель более 5 тыс. русских моряков.
Давая показания комиссии, созданной для выявления причин поражения катастрофы, З.П. Рожественский заявил: «Я не мог допустить мысли о полном истреблении эскадры, по аналогии с боем 28 июля имел все основания считать возможным дойти до Владивостока с потерею нескольких судов». Того же мнения придерживался командующий отрядом крейсеров контр-адмирал О.А. Энквист: «Что русский флот будет не только разбит, но в буквальном смысле слова уничтожен, такой оборот дела вряд ли кому представлялся возможным».
Основания для утверждений такого рода давал, казалось, сам ход войны и, главное, результаты сражения 28 июля 1904 г. в Желтом море. Некоторые ученые считают вполне возможным, что адмирал З.П. Рожественский надеялся, избежав повторения ошибок командования Артурской эскадрой, он сумеет прорваться во Владивосток. Для этого нужно было только удерживать курс и строй. Однако расчеты адмирала не только не оправдались, но обернулись поражением.
Что стояло за победой японского флота и его командующего – «азиатского Нельсона», как прозвали адмирала Х. Того? Как ни странно, ответов на эти вопросы до сих пор не найдено. Хотя ни одно сражение броненосных флотов не изучено так тщательно, как Цусимское сражение.
Большинство переживших Цусиму твердили об ужасающем артиллерийском огне японцев. Участник обороны Порт-Артура, проделавший со второй эскадрой путь к Цусиме, капитан 2 ранга В. Семенов вспоминал: «Казалось, не снаряды ударялись о борт и падали на палубу, а целые мины …».
Свою роль сыграли и пожары, при тушении которых на верхней палубе и под нею скапливались массы воды, вызывая опасный крен. Такая картина наблюдалась на «Князе Суворове», «Императоре Александре III» и «Бородино». Сказывалась и перегрузка новых броненосцев. Например, на «Орле» она составляла 1 785 тонн.
Личный состав эскадры был слаб в плане специальной и боевой подготовки. Перед выходом из Либавы ввиду недостатка кадровых офицеров на эскадру назначили командный состав, призванный из запаса или же переведенный из торгового флота. На большинстве кораблей подготовленные матросы составляли лишь около 30% экипажей, остальные были либо новобранцами, либо пожилыми призывниками.
Из-за нехватки времени на эскадре не было отработано совместное плавание, мало проведено практических стрельб. За время похода из Либавы до Цусимы 2-я Тихоокеанская эскадра провела всего две практические стрельбы, причем на комендора приходилось по 2 (!) снаряда.
Были проблемы у русских с оснащением новыми дальномерами и их использованием, с боеприпасами. Фугасные снаряды были начинены влажным пироксилином, от которого давно отказались ведущие морские державы.
Русская эскадра была сокрушена. Ее командующий З.П. Рожественский после возвращения в Россию в мае 1906 г. был уволен со службы по болезни. Летом того же года он был оправдан специальным судом по делу о сдаче «Бедового». Приняв на себя всю вину за Цусимское сражение, З.П. Рожественский скончался от сердечного приступа в ночь на новый 1910 год.
После поражения на Цусиме русский флот был резко ослаблен, в стране резко подвергли критике идею наличия океанского флота. Впрочем, по результатам Цусимского сражения были извлечены уроки и к Первой мировой войне русские моряки и их корабли имели гораздо лучшую подготовку.
Помня о поражении в Цусимском сражении, мы не можем не помнить о подвигах русских моряков.
Флаг-офицер с броненосца «Суворов» мичман Демчинский так писал о начале Цусимского сражения: «Первый снаряд, попавший в “Суворова”, угодил как раз во временный перевязочный пункт, развернутый доктором, казалось бы, в самом укромном месте – в верхней батарее, у судового образа между средними шестидюймовыми башнями. Много народу перебило. Доктор как-то уцелел, но судовой священник иеромонах о. Назарий был тяжело ранен. Он находился на пункте в епитрахили, с крестом и запасными дарами. Когда к нему, сраженному целым градом осколков, бросились доктор и санитары, чтобы уложить на носилки и отправить вниз, в операционную (под броневой палубой), он отстранил их, приподнялся и твердым голосом начал: «Силою и властью», но захлебнулся кровью, подступившей к горлу, и торопливо закончил: «…отпускаю прегрешения… во брани убиенным», благословил окружающих крестом, которого не выпускал из рук, и упал без сознания.
Вечером 27 мая японская эскадра, потерявшая в тумане русские корабли, случайно наткнулась на полуразбитого бывшего флагмана 2-й Тихоокеанской эскадры. Полтора часа «Суворов» отбивался из единственного уцелевшего орудия и затонул только после трех торпед, выпущенных в упор японскими миноносцами. Ни одного человека с него не спасли. Командир «Суворова» капитан 1 ранга Василий Васильевич Игнациус был ранен, но отказался покинуть свой корабль.
С тонущего броненосца «Ослябя» было спасено 204 члена экипажа. Однако сохранились рассказы, о некоторых членах экипажа броненосца «Ослябя» которые отказались покинуть броненосец. Лейтенант Владимир Александрович фон Нидермиллер, командуя башней 10-дюймовых орудий отказался покинуть её во время эвакуации, она вела огонь по неприятелю до последней минуты жизни броненосца. Также командир броненосца, капитан 1-го ранга Владимир Иосифович Бэр до последнего распоряжался спасением экипажа и, сделав всё возможное, закурил последнюю папиросу и отправился в боевую рубку, закрыв за собой дверь. Он разделил геройскую судьбу своего броненосца.
Тихоходный «Донской» остался один, сумел избежать атак миноносцев, дождался ночи и 9-узловым ходом, погасив огни, пошел во Владивосток. Близ острова Дажелет корабль задержался, чтобы снять команду с тонущего миноносца «Буйный», но был окружён 6 крейсерами и 4 миноносцами противника. На предложение сдаться японцы получили твёрдый отказ. Отстреливаясь на оба борта, «Донской» сумел подбить два вражеских крейсера, но и сам получил повреждения: насосы не справлялись с поступающей через пробоины водой. Ранним утром крейсер открыл кингстоны и затонул, не спуская флага.
На эскадренном броненосце «Император Александр III» сражались чины Гвардейского экипажа, это был цвет русской народа. Из 900 членов экипажа не уцелел не один.
О последних минутах боя доблестного броненосца сохранилось свидетельство мичмана И.А. Дитлова, который наблюдал за эпической гибелью броненосца «Император Александр III» находясь на броненосце береговой обороны «Адмирал Ушаков».
Он вспоминал: «Прошло ещё несколько времени, и с правой же стороны показался ещё броненосец, шедший прямо на нас: трубы и мачты целы, но он идёт с заметно увеличивающимся креном, между труб пылает громадный костёр. Наши пушки за дальностью расстояния не стреляли, и прислуга собралась около амбразуры, у всех бледные лица и широко раскрытые глаза напряжённо смотрят, слышен шепот: «Господи, помоги им». Броненосец уже так близко к нам, что можно рассмотреть отдельные фигуры; крен его всё увеличивается, на поднявшемся борту чернеют люди. А на мостике в величественно спокойной позе, опершись руками на поручни, стоят два офицера.
В это время с правого борта вспыхивает огонь, раздаётся выстрел, момент – броненосец перевёртывается, люди скользят вниз по поднявшемуся борту, и вот гигант лежит вверх килем… а винты продолжают вертеться, ещё немного и всё скрывается под водой. Стоящий рядом со мной комендор крестится: «Господи, упокой их души!» Из глаз матросов текут слёзы, я чувствую, как у меня спазмой сжимается горло, и рычу: «Стреляйте, целься хорошенько, отомстите!».
Тяжело раненный в бою крохотный броненосец береговой обороны «Адмирал Ушаков», в ответ на предложение о сдаче открыл огонь по двум современнейшим японским броненосным крейсерам, расстрелявших его с дистанции недосягаемой для его старых орудий. Но орудия эти стреляли, когда “Ушаков” шел ко дну под Андреевским флагом. И уцелевшие моряки, в холодной воде Японского моря, видя это, говорили друг другу: «Кажется адмирал Ушаков был бы нами доволен». Сам командир скончался в воде от потери крови и переохлаждения.
Из воспоминаний офицеров «Сисоя Великого»:
«Обе наши батареи, а также спардек с мостиками и носовыми рубками, представляли из себя сплошное море огня…»
«Середина «Сисоя» горела, подымался над нею густой дым, а из амбразур шестидюймовых орудий били языки пламени… Картина была величественна…»
«Броненосец представлял из себя плавающий костёр, который японцы засыпали снарядами, чтобы добить до конца…». Потрясённая страшным зрелищем команда проходившего мимо «Сисоя» броненосного крейсера «Адмирал Нахимов», не имея возможности хоть как-то помочь броненосцу, кричала ему «ура». Ответное «ура» гремело с избитого «Сисоя». Бой продолжался…»
«Выделившиеся при взрыве ядовитые газы шимозы (взрывчатого вещества, которым начинялись японские снаряды) быстро распространились по внутренним помещениям корабля. Люди, старавшиеся потушить пожар в батарее, не выдерживали, пытались бежать и падали без чувств. Ситуация усугублялась тем, что ядовитые газы проникли в перевязочный пункт броненосца, где ими были отравлены оба корабельных врача.
Так же героически вели себя командиры и экипажи подавляющего большинства других больших и малых кораблей 2-й эскадры до конца выполнивших последний приказ адмирала Рожественского «Курс N0 23».
Даже в окружении Небогатова нашелся корабль, не подчинившийся приказу о сдаче. Крейсер «Изумруд», под командованием барона В.Н. Ферзена, вырвался из кольца японского флота. По фатальному невезению он сел у Владивостока в тумане на камни и был оставлен экипажем. Подвиг «Изумруда», его командира и экипажа уникален тем, что он показал, что остались на Русском флоте моряки, помнившие и понимающие не букву, а дух Морского устава, запрещающий сдачу кораблей под флагом Св. Андрея Первозванного при любых обстоятельствах.
За подвиги в Цусимском морском сражении, капитан 2-го ранга Николай Николаевич Коломейцов был награждён золотой саблей с надписью «За храбрость» и, по представлению Кавалерской Георгиевской Думы орденом Святого Великомученика Георгия 4-й степени «за подвиг храбрости и самоотвержения, оказанной в бою 14 мая 1905 года в Цусимском проливе, когда имея на вверенном ему миноносце около 200 человек, подобранных из воды при гибели броненосца «Ослябя», под градом снарядов подошёл к объятому пламенем броненосцу «Князь Суворов» и снял с него командующего эскадрой».
Мичман Храбро-Васильевский за участие в спасении команды «Осляби» на вельботе был награждён орденом Святого Великомученика Владимира 4-й степени с мечами и бантом.
Евгений Романович Егорьев – капитан 1-го ранга, командир крейсера «Аврора». В бою 27 мая убит в боевой рубке осколками 75-мм снаряда, разорвавшегося на правом трапе переднего мостика. Похоронен в море у побережья Филиппин.
Командир «Орла» – Николай Викторович Юнг. Неоднократно и смертельно раненный в бою 27 мая, доблестно исполнил свой долг. Преклоняясь перед его доблестью, японцы во время его захоронения в море приспустили над плененным «Орлом» свой флаг и дали винтовочный залп.
Принявший командование «Орлом» после смертельного ранения командира, Константин Леопольдович Шведе. В бою получил тяжелую контузию головы и спины, множественные ранения лба и шеи.
«Князя Суворова» отказались покинуть лейтенанты М.А. Богданов, П.А. Вырубов и прапорщик В. И. фон Курсель, они с остатками команды до последнего вели бой из единственного уцелевшего орудия и геройски погибли вместе с броненосцем.
Цусима – это боль России, это место подвига тысячи русских моряков, воспетого народом в песнях, увековеченного в книгах, картинах и памятниках. После этой трагедии наши боевые корабли и суда торгового флота, проходя Цусиму, приспускают флаг и дают продолжительный сигнал как зов в прошлое…
https://istorium.net/czusimskoe-srazhenie/
https://histrf.ru/read/articles/tsusimskoie-srazhieniie-event
материалы