В апреле 1941 года Дмитрий Шостакович отправился в Ростов-на-Дону на гастроли, после окончания которых отдыхал с женой Ниной Васильевной в санатории Дома учёных в крымской Гаспре, недалеко от Ялты. Вернулся композитор в Ленинград в мае 1941 года, где продолжил занятия с учениками в классе композиции Ленинградской консерватории, а также работу на должности председателя государственной экзаменационной комиссии на фортепианном факультете.
22 июня в 10 часов утра, как обычно пунктуальный и педантичный Шостакович, прибыл в консерваторский Малый зал имени А.К. Глазунова для проведения государственного выпускного экзамена. Однако обычной процедуре прослушивания помешало сообщение о начале войны, в связи с чем экзамены были прерваны.
22 или 23 июня Шостакович подал заявление о зачислении его добровольцем в Красную армию, однако ему отказали, сказав чтобы он подождал некоторое время.
Во второй раз он обратился для участия в военных действиях после того как услышал речь Иосифа Сталина, в которой тот призывал граждан вступить в народное ополчение. После этого композитор отправился на сборный пункт при заводе Полиграфмаш, где в это время формировалась третья дивизия народного ополчения, которая была предназначена для дислокации в районе Красного села.
Однако и на этот раз Шостаковича не взяли в армию, а по просьбе друзей и знакомых, зачислили на строительство оборонных сооружений Ленинграда. Он продолжил работать в консерватории, проводя занятия вплоть до 1 июля, после чего не пошёл в отпуск и в третий раз обратился с прошением принять его в ополчение, так как опасался, что про него попросту забыли.
После этого ему поручили возглавить музыкальную часть Ленинградского театра народного ополчения, состоящую из баянистов, что было не совсем по душе композитору. Он снова стал просить принять его в армию, но военный комиссар пытался убедить его, что он принесёт больше пользы на музыкальном поприще. После этой очередной попытки он был освобождён от музыкальной деятельности в театре ополчения и композитора хотели даже без его согласия эвакуировать из города.
В итоге, после его настойчивых обращений он был зачислен в пожарную команду противовоздушной обороны. От этого периода времени дошли несколько фотографий, на которых он в пожарной каске и комбинезоне. В его обязанности входило тушить загоревшиеся дома, а также выполнять другие противопожарные функции по обороне города.
Этот период отмечен созданием песни «Клятва наркому» для солиста и хора. Она была написана на слова поэта Виссариона Саянова, и отмечена интересом композитора к знаменитой песне «Священная война» Александра Александрова на стихи Василия Лебедева-Кумача.
Некоторые авторы считают, что к работе над своей Седьмой симфонией Шостакович приступил ещё за несколько лет до начала войны.
Первоначально оно было задумано в виде вокально-симфонического произведения, так как он решил, что текст может лучше передать военную тематику. Композитор намеревался самостоятельно написать слова к симфонии, но вскоре отказался от этой идеи и приступил к сочинению чисто инструментальной музыки.
Как он позже вспоминал, это было связано с тем, что симфоническая музыка передавала его мысли «значительно сильнее». Увлечённый композицией он стал напряжённо над ней работать и уходя на дежурство, стал брать ноты на крышу, чтобы не тратить время: «таскал туда партитуру - не мог от неё оторваться».
Имеются сведения, что в качестве первоначального замысла рассматривалась одночастная форма симфонии, но этот вариант также был отвергнут в ходе работы и постепенно сочинение стало разрабатываться как масштабный четырёхчастный цикл с увеличенным составом оркестра.
Согласно некоторым данным, знаменитая «тёмная» тема первой части симфонии была написана Шостаковичем до начала Великой Отечественной войны - в конце 1930-х годов или в 1940-м году. Это были вариации на неизменную тему в форме пассакальи, по композиционному замыслу сходные с «Болеро» Мориса Равеля.
Простая тема, поначалу безобидная, развиваясь на фоне сухого стука малого барабана, в конце концов вырастала в страшный символ подавления.
В 1940 году Шостакович показывал это сочинение коллегам и ученикам, но не опубликовал и публично не исполнял. Когда летом 1941 года композитор начал писать новую симфонию, пассакалья превратилась в большой вариационный эпизод, заменивший разработку в первой её части, законченной в августе.
Близкий друг Шостаковича литературовед Исаак Гликман вспоминал, что в первых числах августа 1941 года тот по телефону пригласил его прийти к нему на квартиру. Дмитрий Дмитриевич выглядел похудевшим, задумчивым, усталым и при встрече сказал, что хотел увидеть Гликмана в связи с тем, что хотел показать начало задуманного им симфонического произведения, которое возможно «никому не понадобится, раз свирепствует такая небывалая война».
Композитор на рояле исполнил «возвышенно-прекрасную» экспозицию и тему вариаций, изображающую фашистское нашествие. Они оба были очень взволнованны, а Шостакович даже прослезился, что было для него довольно характерно при исполнении своих новых сочинений.
После этого автор музыки произнёс: «Я не знаю, как сложится судьба этой вещи, - и после паузы добавил, - досужие критики, наверное, упрекнут меня в том, что я подражаю «Болеро» Равеля. Пусть упрекают, а я так слышу войну».
Встретившись со своим знакомым Михаилом Зощенко композитор в разговоре сказал, что работает над новой симфонией, работа продвигается и должно получиться хорошо. На вопрос писателя чему она будет посвящена, Шостакович ответил: «Пожалуй, точной темы нет. Но в общем тема военная, борьба, героизм советского народа…» На Зощенко общение с композитором произвело большое впечатление и в своей статье «В эти дни» он отразил общие чувства от встречи с ним следующим образом: «За тонкими чертами лица - мужество, сила и большая непреклонная воля».
С 1 сентября авианалёты люфтваффе участились, композитору с семьёй приходилось всё чаще скрываться в бомбоубежище, где охваченный замыслом старался не задерживаться и возвращался в квартиру работать над чистовой партитурой первой части, которая была закончена 3 сентября.
В сентябре 1941 года, в уже блокадном Ленинграде (блокада началась 8 сентября), Шостакович написал вторую часть и начал работу над третьей. Первые три части симфонии он писал в доме Бенуа на Каменноостровском (тогда - Кировском) проспекте.
6 сентября 1941 года он писал своему коллеге Виссариону Шебалину, что испытывает сверхъестественное физическое и умственное напряжение и отмечал: «Сочиняю я с адской скоростью и не могу остановиться». Левон Акопян в своей работе «Феномен Дмитрия Шостаковича» писал, что создание Симфонии № 7 знаменует начало периода «творческой эйфории» композитора. В течение этого необычайно плодотворного времени, был создан целый ряд значительных произведений, и он продолжался почти без спадов на протяжении нескольких лет.
Про ход создания симфонии композитор сообщил в прессе в октябре 1941 года следующее:
«Первая часть этого произведения была мною закончена 3 сентября, вторая - 17 сентября, а третья - 29 сентября. Сейчас я заканчиваю последнюю, четвертую часть. Я никогда не сочинял так быстро, как сейчас».
1 октября композитор вместе с семьёй был вывезен из Ленинграда; после недолгого пребывания в Москве он отправился в Куйбышев, где 27 декабря 1941 года и была закончена симфония.
Премьера произведения состоялась 5 марта 1942 года в Куйбышеве, где в то время находилась в эвакуации труппа Большого театра. Седьмая симфония была впервые исполнена в Куйбышевском театре оперы и балета оркестром ГАБТ СССР под управлением дирижёра Самуила Самосуда. Премьера симфонии транслировалась радиостанциями на территорию как Советского Союза, так и за границу, а открывало трансляцию выступление Шостаковича.
Источники:
https://content-25.foto.my.mail.ru/community/biblioteka_centr_dosuga/_groupsphoto/h-214.jpg
https://www.samara.kp.ru/best/samara/7simfoniyashostakovicha/
материалы
